STUDENTUHELP.RU

                                         КОНТРОЛЬНЫЕ, КУРСОВЫЕ, РЕФЕРАТЫ. ГОТОВЫЕ И ПОД ЗАКАЗ.

ВВЕДЕНИЕ 1
ФРЕЙД И ЕГО УЧЕНИЕ 3
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 11
ПЕРЕЧЕНЬ ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ 12

 

Введение

Среди психологов ХХ века австрийскому доктору Зигмунду Фрейду принадлежит особое место. Его главный труд о бессознательном «Толкование сновидений» увидел свет в 1900г.  С тех пор в психологии восходили, сменяя друг друга, различные научные авторитеты.  Но ни один из них не вызывает поныне такой негаснущий интерес, как Фрейд и его учение.  Объясняется это тем, что его работы, изменившие облик психологии ХХ столетия, осветили коренные вопросы устройства внутреннего мира личности, ее побуждений и переживаний, конфликтов между ее вожделениями и чувством долга, причин душевных надломов, иллюзорных представлений человека о самом себе и окружающих.

Известно, что главным регулятором человеческого поведения служит сознание.  Фрейд открыл, что под покровом сознания скрыт глубинный, «кипящий» пласт не осознаваемых личностью могущественных стремлений, влечений и желаний.  Будучи лечащим врачом он столкнулся с тем, что эти неосознанные переживания и мотивы могут серьезно отягощать жизнь и даже становиться причиной нервно-психических заболеваний.  Это направило его на поиски средств избавления своих клиентов от конфликта между тем, что говорит их сознание и потаенными, слепыми бессознательными побуждениями.  Так родился фрейдовский метод исцеления души, названный психоанализом.

Не ограничиваясь изучением и лечением невропатов, упорной работой по восстановлению их психического здоровья, Фрейд создал теорию, объяснявшую поведение и переживания не только больного, но и здорового человека.  Эта теория приобрела в странах Запада столь великую популярность, что многие там и в наши дни убеждены, что «психоанализ и есть Фрейд».  Фрейдовская теория во многих странах прочно вошла в учебники психологии, психотерапии, психиатрии.  Она оказала воздействие на другие науки о человеке – социологию, педагогику, антропологию, этнографию, а так же на искусство и литературу.

На русском языке первые переводы книг этого ученого появились еще до революции.  И потому в России знали, что сам Фрейд признавал, что есть проблемы, до которых «нельзя долететь, но надо дойти хромая, и в этих случаях не грех хромать». 

Ежедневно по 8-10 часов на протяжении многих десятилетий Фрейд занимался врачебной практикой.  На фактах, почерпнутых в клинической практике, он проследил сложность и многоплановость структуры личности, значение в ее истории внутренних конфликтов и кризисов, последствия неудовлетворенных желаний .  Фрейдом был введен в научный оборот ряд идей и проблем, показавших, что уровень сознания неотделим от других, глубинных, уровней психической активности, не изучив взаимодействия которых, невозможно понять природу человека.  Фрейд разработал ряд гипотез, моделей, понятий запечатлевших своеобразие психики и прочно вошедших в арсенал современного научного знания о ней.  К ним относятся в частности понятия о  защитных механизмах (психологической защите), фрустрации, идентификации, рационализации, вытеснении, катарсисе, силе Я и др.  Эти понятия обогатили также психотерапевтическую практику.  Изучение Фрейдом роли сексуальных переживаний и сопряженных с ними душевных травм дало толчок развитию новых областей знания, в частности  в вопросах становления характера человека с учетом его строения и динамики, принимая во внимание детские годы и испытанное ребенком в этом периоде, в особенности отношения в семье, от которых зависит формирование его характера и мотивационной сферы.  Жизненность, практическая значимость поставленных Фрейдом проблем вытекает также из того, что в круг научного анализа им были вовлечены феномены, которые тогдашняя традиционная психология не привыкла принимать в расчет: чувства вины, неполноценности, тревожности, уход от реальной ситуации в область грез, возникновение внутренней тенденции к агрессивности.

Фрейд и его учение

Зигмунд Фрейд родился 6 мая 1856г. в небольшом моравском городе Фрейбурге (ныне Пршибор, ЧР) в семье небогатого еврейского торговца шерстью и был пятым по счету ребенком их 8 детей. 1860 году семья переехала в Вену.  Он окончил с отличием гимназию в 17 лет и поступил в знаменитый Венский университет.

Вена была тогда столицей Австро-Венгерской империи, ее культурным и интеллектуальным центром.  В великих открытиях этой эпохи – законе сохранения энергии и законе эволюции органического мира Дарвина – черпал Фрейд свое убеждение в том, что научное знание есть знание причин явлений под строгим контролем опыта.  Организм он представлял как своего рода аппарат, заряженный энергией, которая разряжается либо в нормальных, либо в патологических реакциях.  В отличие от физических аппаратов организм является продуктом эволюции всего человеческого рода и жизни отдельного индивида.  Эти принципы распространялись на психику.  Она также рассматривалась под углом зрения энергетических ресурсов личности, служащих «горючим ее действий и переживаний»[1].  Фрейд, таким образом воспитывался на идеалах точного, опытного естествознания – физики и биологии. Он не ограничивался описанием явлений, а искал их причины и законы (такой подход известен под название детерминизма).  Этим идеалам он следовал и тогда, когда перешел в область психологии.  Его учителем был выдающийся европейский физиолог Эрнст Брюкке.  Он намеревался стать профессиональным научным работником, но вакантного места на кафедре университета для него не нашлось, в физиологическом институте у Брюкке тоже не было.  Тем временем ухудшилось материальное положений Фрейда и он вынужден был стать практикующим врачом и заняться частной практикой в качестве невропатолога  для этого нужно было сначала проработать некоторое время в клинике, так как медицинского опыта у него не было.  Своих больных он лечил принятыми в то время методами физиотерапии.  Это было проявление модного в то время узко-материалистического подхода.  Эффективность лечения оставляла желать лучшего и он задумался над возможностью применения других методов, в частности гипноза, использование которого давало некоторым врачам очень хорошие результаты.  Применяя легкий гипноз к своим пациентам, Фрейд  просил их рассказать о событиях, которые некогда сопровождали появление симптомов болезни.

Выяснилось, что когда больным удавалось вспомнить об этом и выговориться, симптомы, хотя бы на время исчезали.  Особенно успешно использовали гипноз французские врачи, для изучения опыта которых он на несколько месяцев ездил в Париж к знаменитому неврологу Шарко.  В одной из бесед с Фрейдом Шарко заметил, что источник странностей в поведении невротика таится в особенностях его половой жизни.  Через несколько лет Фрейд выдвинул постулат, придавший всем его последующим концепциям, каких бы психологических проблем они не касались, особую окраску и навсегда соединивший его имя с идеей всесилия сексуальности во всех человеческих делах – так называемый пансексуализм Фрейда.  Такой образ Фрейда культивировали как его противники, так и многие приверженцы психоанализа, как панацеи от всех бед, коренящихся якобы в темном, иррациональном половом инстинкте. 

Действительно, в различных гипотезах и представлениях Фрейда потаенным силам сексуальности придавалось порой решающее значение и для того, чтобы считать Фрейда трубадуром этих сил, он сам дал достаточно оснований.  Однако, подобно тому, как применительно к поведению своих пациентов Фрейд в их реакциях искал скрытый от их сознания реальный смысл, в суждениях самого Фрейда, его теориях заключалось гораздо больше, чем им самим осознавалось.  И именно эти «зашифрованные» идеи, а не версия о всемогуществе полового влечения, стали животворным источником его влияния на науку о человеке.

Нетрудно понять, что упор на сексуальный фактор (по поводу которого во времена Фрейда уже существовала огромная литература) сам по себе не мог произвести революцию в психологии, радикально изменить систему понятий этой науки.  Тем более, что действие этого фактора легко объяснимо чисто физиологическими причинами.  В свое время на Фрейда произвело в клинике Шарко большое впечатление постгипнотическое внушение, когда человеку в состоянии гипноза внушалось, что он например откроет через некоторое время по выходу из гипноза зонтик.  Человек выполнял предписанное ему действие, хотя ему самому оно казалось бессмысленным.  На вопрос же о том почему он это сделал, человек, не зная истинной причины, подыскивал ответ, призванный придать какую то разумность его нелепому поведению : «Я хотел проверить, не испорчен ли мой зонтик» и т.п.  Подобные факты указывали не только на то, что человек может совершить поступки, мотивы которых он не осознает, но и на его стремление придумать эти мотивы, подыскать рациональные обоснования своим поступкам.  В последствии Фрейд назвал подобное оправдание своих действий человеком – рационализацией. Все это заставляло задуматься над проблемой неосознаваемых побуждений, которые движут поступками людей, не получая при этом соответствующей проекции в их бодрствующем сознании.  Итак, пациент говорил одно, а действовать его побуждало совсем другое. Какой же был механизм этих странных реакций – физиологический, или психологический? Ни психология, говорившая о сознании, ни физиология, оперировавшая понятиями рефлексов не могли ответить на этот вопрос.

Практика требовала новых подходов и побуждала продвигаться либо к новой физиологии, либо к новой психологии.  И Фрейд выбрал последнее.

В то время, когда к ней обратился Фрейд, психология считалась наукой о сознании.  Под ним подразумевалось прямое знание субъекта о том, что происходит в его собственной душе.  Именно это сознание и принималось за краеугольный незыблемый камень психологии.  Фрейд, опираясь на клинический опыт, его подорвал.  Работа в клинике требовала применения методических средств, способных проникнуть в скрытые от сознания психические пласты.  На первых порах главным и единственным способом был гипноз.  Однако  Фрейд владел им не так мастерски как скажем его коллега на ранней стадии исследований - Брейер.  Неудовлетворенность гипнозом заставила  Фрейда искать новые средства.

На одно из них он вышел, исследуя феномен, получивший в дальнейшем в психоанализе особое значение под названием «трансфера»[2] (перенесения).  Общение врача с пациентом приобретало особую эмоциональную окраску, когда пациент переносил свои неизжитые бессознательные желания, сохранившиеся с детских лет на личность самого врача.  Фрейд подверг это явление изучению и нашел в нем способ разъяснить самому больному истинное значение его невроза.  Установив перенос бессознательных детских влечений с тех лиц, которые когда то их вызывали, на терапевта, последний мог обнажить их смысл и довести их до сознания больного и тем помочь из дезактуализировать.

Трансфер, вслед за гипнозом, выступает как еще один способ проникновения в область подавленных, вытесненных влечений.  Но главным терапевтическим средством, изобретенным  Фрейдом и ставшим на долгие годы основой его психоанализа стали так называемые «свободные ассоциации».  Закон образования ассоциаций (понятие было известно еще со времен Платона и Аристотеля) веками считался главным законом психологии.  Он гласил, что если какие то объекты воспринимаются одновременно или в непосредственной близости, то впоследствии появление одного из них влечет за собой осознание другого.  Так, взглянув на какую то вещь, человек вспоминает ее отсутствующего владельца.  Фрейд же искал в этом материале путь в область неосознанных побуждений, намеки на то, что происходит в «кипящем котле» аффектов и влечений.  Для этого, считал он, ассоциации следует вывести из под контроля сознания и сделать свободными.  Так родилась главная процедура психоанализа, его основной технический прием.  Пациенту предлагалось, находясь в расслабленном состоянии (обычно лежа на кушетке), непринужденно говорить обо всем, что ему приходит в голову, «выплескивать» свои ассоциации, какими бы странными они порой не казались.  В тех случаях, когда пациент испытывал замешательство, начинал запинаться, повторял несколько раз одно и то же слово, жаловался на то. Что не в состоянии припомнить что либо, Фрейд останавливал на этих реакциях свое внимание, предполагая, что в этом случае его больной, сам того не понимая, сопротивляется некоторым своим тайным мыслям, причем делает это вполне неосознанно. Для этого должны быть какие то причины особой «тормозящей» активности психики.  Эта то сопротивляемость, открытая Фрейдом в его медицинском опыте, явилась принципиально новым словом в понимании устройства человеческой психики.  Выявилась необычайная сложность этого устройства и присутствие в его работе внутреннего «цензора». О котором самому человеку ничего не известно.  И тем не менее этот незримый, неосознаваемый самим субъектом цензор бдительно следит за тем, что происходит в сознании, пропуская или не пропуская в него различные мысли и представления.  Необычность такого подхода, утвердившегося в психологической науке после Фрейда, очевидна.  Вера в то, что поведение человека находится под надежным контролем сознания веками считалось неоспоримой.  «Находиться под контролем сознания» значило не что иное, как отдавать себе ясный отчет в своих желаниях, побуждениях, стимулах к действию.  Осознание целей, наличие придуманного плана, который регулирует действия, направленные на достижение этой цели, действительно является той решающей особенностью человеческих поступков, которая отличает их от других живых существ.  Из этого, однако не следует взгляд на человеческую жизнь как свободную от внутреннего конфликта между желаемым и должным, несовместимыми влечениями и т.д.  обыденная человеческая жизнь полна конфликтов различной степени напряженности, достигающей порой подлинного драматизма.  Наше сознание не простой созерцатель этой драмы, безучастный к ее исходу. Оно ее активное действующее лицо, вынужденное выбирать и накладывать вето, защищать от влечений и мыслей способных сделать жизнь несносной или даже погубить личность, как особую психическую целостность.  Это дает право придти к важному для понимания учения Фрейда заключению.

Как уже сказано, его учение прославилось прежде всего тем, что проникло в тайники бессознательного, или, как иногда говорил Фрейд, в «преисподнюю» психики.  Однако если ограничиться этой оценкой, то можно упустить из виду другой важный аспект: открытие Фрейдом сложных конфликтных отношений между сознанием и неосознаваемыми психическими процессами, бурлящими за поверхностью сознания, по которой скользит при самонаблюдении взор субъекта.  Сам человек, полагал Фрейд, не имеет перед собой ясной картины сложного устройства своего внутреннего мира со всеми его подводными течениями, бурями и взрывами.

Не будем забывать, что пионерский шаг Фрейда заключался в его переходе из области физики (Гельмгольц, на трудах которого он воспитывался) и биологии (Дарвин) в область психологии.  Перейдя к изучению человеческой души он опирался на созданное науками о природе.  Он использовал и понятие об энергии, сложившееся в недрах физики и понятие об инстинктах, разработанное Дарвином. Однако оба понятия были им радикально преобразованы.  Этого требовал новый мир явлений в изучение которого он погрузился. Фрейд придает термину «энергия» значение психологического «заряда», служащего источником влечений.  Этот «заряд» изначально заложен в организме и в этом смысле подобен инстинкту.  Следуя биологическому стилю мышления, Фрейд выделял два инстинкта, движущие поведением, - инстинкт самосохранения, без которого живая система рухнула бы, и сексуальный инстинкт, обеспечивающий сохранение не индивида, а всего вида.  Именно этот второй инстинкт был возведен  Фрейдом, в его теперь уже не биологической, а психологической теории на царственное место и окрашен именем либидо, ставшим своего рода паролем всего психоанализа.  Бессознательное трактовалось как сфера, окрашенная энергией либидо, слепого инстинкта, не знающего ничего, кроме принципа удовольствия, которое человек испытывает, когда эта энергия разряжается.  Поскольку же сознание, в силу запретов, налагаемых обществом, готово препятствовать этому, энергия либидо ищет обходные пути, прорываясь в умственных и телесных формах, порой безобидных, а порой патологических, приобретающих характер психоневроза, в частности истерии.  Подавленное, вытесненное сексуальное влечение и расшифровывалось Фрейдом по свободным от контроля сознания ассоциациям его пациентов.

Открыв роль глубинных и неосознанных мотивов в регуляции человеческого поведения, утвердив тем самым новую ориентацию в психотерапии неврозов, Фрейд представил свое открытие ученому миру в категориях и схемах легко уязвимых для критики, которая вместе с плевелами повыбрасывала и зерна, проросшие потом в целый ряд продуктивнейших гипотез и представлений.   Порвав с Брейером, Фрейд, наряду с тремя испытанными им методами лечения истерии (гипнозом, анализом трансфера и свободных ассоциаций), решил испытать психоанализ с целью выявить причины собственных душевных конфликтов и невротических состояний.  Конечно, ни один из прежних методов не был для этого пригоден. И тогда он обратился к изучению собственных сновидений, результаты которого изложил в книге «Толкование сновидений» (1900г.)  ее он неизменно считал главным своим трудом, хотя того пансексуализма, с которым обычно связывают имя Фрейда, в ней нет.

Впрочем, уже до этого труда Фрейд напал на мысль о том, что «сценарий» сновидений при все его кажущейся нелепости – не что иное, как код потаенных желаний, которые претворяются в образах-символах этой формы ночной жизни.

Фрейд объяснял образы сновидений как разряды аффектов.  По его мнению, говоря словами одного советского психолога, «сновидение, подобно луне, светит отраженным светом».[3]  Источник энергии скрыт в бессознательном, в аффектах страха, влечения и других переживаниях, вытесненных из дневной жизни.  Они говорят о себе особым символическим языком, словарь и способ построения которого Фрейд попытался восстановить.  Он предполагал, что сновидения относятся к тому же разряду явлений, с которыми приходится иметь дело врачу, лечащему симптомы истерии. То есть к проявлениям защитного механизма вытеснения.  Поскольку образы сновидений посещают здоровых людей, то обращение к механизму их порождения (тщательно разобранному Фрейдом) стало шагом в «царство бессознательного», представавшее как древний, архаический слой психической жизни, скрытый за сеткой сознания современного индивида.

Идея о том, что на наше повседневное бодрствующее сознание влияют неосознаваемые мотивы была блестяще продемонстрирована Фрейдом в его книге «Психопатология обыденной жизни» (1901г.).  Различные ошибочные действия, забывание имен, оговорки, описки принято было считать случайными и объяснять слабостью или аберрациями памяти.  Фрейду же в них открываются скрытые мотивы.  Если, например, открывая заседание, председательствующий объявляет его закрытым, то это не простая оговорка, а выражение его нежелания обсуждать на этом заседании неприятный для него вопрос.[4]  Заменяя в беседе слово «организм» на слово «оргазм», субъект выражает потаенную мысль.  Ничего случайного в психических реакциях человека нет, все причинно обусловлено.  Причины и здесь, подобно тому, как об этом говорят свободные ассоциации и сновидения, скрыты от сознания субъекта.  Их следует искать в исходящих из глубин его психики импульсах, влечениях, которые получают выражение в явлениях, имеющих при видимой бессмысленности личностный смысл симптома или символа.

В другой работе – «Остроумие и его отношение к бессознательному» (1905г) шутки и каламбуры интерпретируются Фрейдом, как разряды напряжения, создаваемого теми ограничениями, которые накладывают на сознание индивида различные социальные нормы.  Именно этот подход он отстаивал в «трех очерках по теории сексуальности» (1905г.), где весь анализ психоневрозов вращался вокруг подавленного сексуального влечения, как главной причины страхов, неврастении и других подобных болезненных состояний.  Здесь же предлагалась схема, согласно которой происходит психосексуальное развитие личности с младенческого возраста до стадии полового созревания с появлением естественного сексуального влечения к лицу противоположного пола.  Одной из излюбленных версий Фрейда становится Эдипов комплекс, как извечная формула отношения мальчика к родителям.

В дальнейшем Фрейд обратился от индивидуального поведения к социальному.  Следуя тенденции биологизации человеческой психики, Фрейд распространил на объяснения ее развития так называемый биогенетический закон.  Согласно этому закону индивидуальное развитие организма (онтогенез) повторяет в своих основных очертаниях все этапы развития вида (филогенез). Надо сказать, что современная детская психология на богатом экспериментальном материале в целом опровергает эту схему.  И действительно фрейдовские экскурсы в область истории и культурологии лишь укрепляли в научных кругах недоверие к универсалистским притязаниям психоанализа, в то время как его обращение к данным, касающимся психики «дикарей» (Фрейд опирался на литературу по антропологии), ставило целью доказать сходство между их мышлением и симптомами неврозов. (Об этом говорилось в его работе «Тотем и табу» 1913г.)

С тех пор Фрейд стал на путь приложения понятий своего психоанализа к коренным вопросам религии, морали, истории общества.  Этот подход оказался малопродуктивным и был, в той или иной форме, подвергнут критике практически всеми выдающимися учениками, последователями и интерпретаторами как Карл Юнг, Альфред Адлер и Эрих Фромм.  Однако в основном не эти культурно-исторические изыскания Фрейда, а его идеи, касающиеся роли бессознательного как при неврозах, так и в обыденной жизни, его ориентация на глубинную психологию и психотерапию, стали центром объединения вокруг Фрейда большого сообщества врачей, психиатров, психотерапевтов, а в дальнейшем и целого ряда философов-культурологов и обеспечили уникальное положение психоанализа в системе знаний ХХ века.

Заключение 

Зигмунд Фрейд прожил долгую жизнь и достойно ушел из нее 21 сентября 1939г. в Лондоне, где он находился в эмиграции, вынужденный бежать от нацистов присоединивших его родную Австрию к Третьему Рейху, и когда будучи уже умирающим от рака гортани (возможно сказались бесчисленные выкуренные сигары) человеком он попросил своего лечащего врача положить конец невыносимым болям, что и было сделано двумя уколами снотворного.  В ходе своей собственной эволюции как мыслителя он проделал огромный путь от чисто психологического, хотя и навеянного естественнонаучными взглядами, подхода к принципам психической жизни и влечениям, через биологический подход к универсальной социально-исторической перспективе, углубляющей и обогащающей первоначальные представления чистого психоанализа.^[5]

Итак, история человеческой психики складывается по Фрейду из двух тенденций: консервативной – биологической и прогрессивной – социологической. Именно из этих моментов складывается вся диалектика организма, и именно они ведут к своеобразному спиральному развитию человека.  Учение Фрейда в этом вопросе несомненный шаг вперед по пути построения цельной монистической системы понимания мира.  

Вовсе не нужно быть согласным с каждым из многочисленных утверждений Фрейда и разделять все его гипотезы.  Но можно за частностями вскрыть одну общую тенденцию и суметь использовать ее для целей  материалистического понимания мира.  Одно сделано  Фрейдом безусловно: психика в его учении окончательно потеряла свою мистическую специфичность, в ней вскрыты те общебиологические законы, которые господствуют во всем мире, она окончательно развенчана как носительница некой «высшей» сущности и, благодаря этому, как говорил сам  Фрейд: «мы можем исправить много наших ошибок, когда мы заместим наши психологические термины – физиологическими и химическими».

Перечень используемой литературы

1.      Фрейд З.  Психология бессознательного.  М.  Просвещение. 1989.

2.      Фрейд З.  Психология обыденной жизни.  М.  Академия. 1991.

3.      Ярошевский  М. Г.  Фрейд  и его учение.  Вчера, сегодня, завтра.  М.  Мысль.  1990г.

4.      Выготский  Л.С.,  Лурия  А. Фрейд как врач, психолог и мыслитель.  М.  Прогресс. 1988г.